«МОЛИТЬСЯ НАС НАУЧИЛА МАТЬ…»

— В церковь я хожу редко, молюсь обычно дома, — рассказывает Мария Никифоровна Козлова, бывшая партизанка, а теперь постоянная жительница Багушэўска. С ней мы разговариваем в пункте коллективного пользования связью районного узла электросвязи РУП «Белтелеком». Моя собеседница пришла сюда, чтобы оформить необходимые документы в связи с установкой домашнего телефона.

— Молитве в войну всех нас, своих детей, научила мать, — голос моего собеседника звучит тихо. Но рассказ ее связное и логичное. — Молились в доме, ожидая ежедневно, что нас заберут и расстреляют как партизанскую семью полицаи. Молились под кустом, спасаясь от немецкой облавы. Я молилась даже идя в разведку по заданию партизанского командования.

механизированная штукатурка цена

В Нярэйшу, деревню Будскага сельсовета, которая вольно раскинулось среди леса, неподалеку от красивейшего озера, война, как и всякое горе, пришла неожиданно. Уже на следующий день началась мобилизация мужчин призывного возраста, ушел на войну отец Марии. А скоро стало понятно — оккупации не избежать.

— Немцев впервые я встретила, когда возвращалась вечером домой с поля. Солдаты ехали на автомашине со стороны леса «Крутой ручей». Только один из них шел впереди, внимательно вглядываясь в окрестности, — вспоминает Мария Козлова.

В ту ночь мать не позволила детям ложиться спать на кроватях — пасцяліла на полу. А вдруг бой? А если пуля залетит через окно? Страх навсегда поселился в доме Козловых.

Через некоторое время в Нярэйшу вернулся старший брат Марии Николай, который учился в БГУ на физико-математическом факультете. Из Минска до деревни после начала войны он добирался пешком. Его рассказ про бомбежки, сотни и тысячи убитых на дорогах солдат, беженцев произвел сильное впечатление на родных. А сам парень постоянно повторял: «Ненавижу! Ненавижу!».

Уже осенью в Какоўчыне, в окрестных деревнях действовала подпольная группа. Возглавлял ее директор местной школы. В лесах появились партизаны. Не остался в стороне от борьбы против фашистов Николай. Да вскоре начались аресты патриотов, расстреляли руководителя подполья. Те, кто избежал казни, подались в леса. Да не все было просто и однозначно в першыхпартызанскіх отрядах. Там тоже хватало провокаторов. Многие вернулись обратно, жили в деревнях, прячась, рискуя своей жизнью и жизнью родных.

Вторая попытка влиться в ряды партизан стало для брата удачной.

— Он пошел в лес, а в наши окна почти каждую ночь кто-то стучал. Нередко под видом партизан приходили власовцы, полицаи, которые пытались выпытать информацию о брате, партизан. Нас могли убить в любой момент, — глаза Марии Никифоровны не отражают никаких эмоций. Что чувствовала она тогда, можно только догадываться.

Особенно много натерпелись, когда однажды в деревню наехали немцы и полицаи. Казловы, как и большинство односельчан, всей семьей бросились в лес. А за их спинами запылали дома, слышались выстрелы. Несколько ночей провели в лесу. Потом пошли в Курэйшына. Некоторое время прятались в Лізунах, в своих родичей. Но немцы добрались и туда. Спасаясь, они взяли грабли, вилы и пошли на луг, где сельчане готовили сено. Стоял ясный солнечный день. Абяссіленыя длительном блуканнем по лесам, Казловы, подкрепившись немного пищей, которую им дали каске, уснули на лугу. Каким-то образом о них узнал дядя, отцовский брат. Прибежал и говорит: «Не идите только в Нярэйшу. Там все еще немцы, убивают людей…»

— Страх тогда был такой, что, казалось, если бы кто вывез за линию фронта, камни бы орудовала каждый день, — призналась моя собеседница.

В лес к партизан Казловы попали только в 1943 году. Да и то не все. Мать перебралась жить в Мастычына.

Так получилось, что младший брат Александр оказался в бригаде Кириллова, Мария с сестрой — в первой Белорусской бригаде. Девушку зачислили в разведку. Пришлось выполнять самые разные задания, пешком ходить из-под Халопеніч, где базировалась бригада, даже под Богушевск. То ли от изнеможения, то ли от голода несколько раз в Марии случались галлюцинации. Однажды в незнакомом лесу ей показалось, что она идет по знакомой лесной дороге, которая ведет в родную Нярэйшу. Впрочем, Мария Козлова в родную деревню пожаловала.

— Нашей дома не было. Ее разобрали и увезли немцы.

Помнится и многое другое, в том числе бой, во время которого партизаны среди бела дня напали на немецкую укрепленную казарму в деревне Красные Луки, что неподалеку от Лукомля. На острие атаки были они, разведчицы Мария Козлова и ее подруга Паша Василенко.

… Готовиться к рискованного нападения на укрепленный пункт немецкой обороны партизаны начали заранее. Решили использовать привычку немцев менять соль, которой у них хватало, на продукты питания. Особым спросом у захватчиков пользовались льняное семя, самогон. В результате у казармы каждый день толпились женщины с корзинами в руках, с мешками за плечами.

Партизанский план сводился к следующему. Разведчицы под видом крестьянских девушек подходят до немецкого поста перед казармой. Предлагая льняное семя, отвлекающих внимание солдат от переодетых в женское одежда партизанских автоматчиков, которые уничтожают пулеметный расчет немцев, завладевают пулеметом. Далее в бой вступал взвод партизан.

Накануне Мария Козлова зашла к партизан-хозяйственников, взяла несколько килограммов ільнасемя. Решила прихватить несколько десятков яиц. Вдруг понадобятся? Утром на следующий день отправились на задание.

11 марта шел снег, было сыро и… страшно. Вероятность погибнуть была очень велика еще и потому, что Марии выдали пропуск, аўсвайс, в котором было написано, что у обладательницы документа голубые глаза.

— Ты старайся смотреть вниз, чтобы немцы не заглянули в твои карие, — рекомендовал командир отряда. — И не заходите ни под каким видом в казарму. Когда бой начнется, падайте на землю и лежите…

Подошли к казармы. Она была обнесена в несколько рядов колючей проволокой, в рвах стояла вода. Немцы увидели девушек, позвали: «Ком, ком…» Потребовали документы, стали читать.

— Я глаза долу, но поглядываю на них. Вижу, их интересуют не столько документы, сколько наши корзинки. «Шнапс есть?» — спрашивают. — Не, только яйца…

Возможно, именно они и спасли девушек, ведь такая новость заинтересовала солдат. Мария стала доставать лакомство. А тут автоматчики подошли, крикнули: «Лажыся!»

— Они были русские, один татарин — все бывшие власовцы, которые перешли к партизан. Мы попадали. Начался бой. Одним словом, казарму мы взяли. Немцы погибли все, кроме одного. У нас потери были небольшие. Потом в отряде говорили, что могли и весь гарнизон захватить, — почти без эмоций повествует об этом случае своего партизанского жизни Мария Никифоровна.

За этот бой ее наградили медалью «За отвагу». Сообщение пришло уже после войны. Нужно было ехать по награду в Минск. Мария не решилась выбраться в дальний путь. Наградой для нее стала жизнь.

Война для всех Козловых закончилась счастливо. Вернулся с войны отец. Пережила лихолетье мать, хотя женщине пришлось побывать в руках гестаповцев и полицаев. Остались живыми Казловы-партизаны. Мария работала после войны в Богушевском райкоме партии счетоводом, машинисткой, в других местах. Она редко вспоминает те события, не считает себя героем.

— Всем хватило лиха в войну. Все спасались от смерти как могли, — подытоживает моя собеседница.

Александр Лозюк.